акты Константинопольского собора 1351 г. против Варлаама и Акиндина

«1. [Свет Фаворский не есть ни сущность Божия, ни тварь, но энергия сущности.] Мудрствующим и говоря­щим, что Свет, воссиявший от Господа при Его божествен­ном преображении, есть то мечтание, тварь и призрак, по­явившийся на короткое время и вскоре исчезнувший, то сама божественная сущность, — как умовредно ввергаю­щим себя самих в самое противное и совершенно невоз­можное (и в первом случае безумствующим в отношении тварного и нетварного безумством Ария, разделяющего единое Божество и единого Бога, во втором же — согла­сующимся с злочестием массалиан, утверждающих, что божественная сущность — видима) и не исповедающим, согласно богодухновенному богословию святых и благо­честивому мудрованию Церкви, что оный божественнейший Свет не есть ни тварь, ни сущность Бога, но — нетварная, естественная благодать, воссияние и энергия, нераз­дельно и вечно происходящая от самой божественной сущ­ности, — анафема, анафема, анафема.

2. [Энергия сущности нераздельна с сущностью и неслиянна с нею.] Еще тем же самым мудрствующим и гово­рящим, что 1. Бог не имеет никакой естественной энергии, но думающим, что существует только сущность и что со­вершенно одно и то же и неразличны — божественная сущность и божественная энергия и между ними не мыс­лится никакое различие в том или другом отношении, на­против того, — что одно и то же называется то сущно­стью, то энергией [этим еретикам], как неразумно уничто­жающим во всех отношениях и самую божественную сущ­ность и приводящим ее к небытию (ибо учители Церкви дословно говорят, что только небытие лишено энергии), еще же и 2. мыслящим Савеллиево учение и его старое сочетание, слияние и сопряжение в трех ипостасях боже­ства, теперь же дерзающим возобновлять [это] в отноше­нии божественной сущности и энергии и подобным обра­зом злочестиво сопрягающим их и не исповедающим, согласно богодухновенному богословию святых и благоче­стивому мудрованию Церкви, сущность в Боге и сущностную и естественную Его энергию (как ясно показало боль­шинство других святых, и в особенности [святые отцы] VI святого и вселенского Собора, относительно двух энергий Христа, божественной и человеческой, и двух воль, сковы­вая [из них] одну цельную) и в самом деле не хотящим мыслить, что как единение божественной сущности и энер­гии неслиянно, так и [их] различие нераздельно, и в иных отношениях и в особенности [неслиянно и нераздельно] — в отношении причины и результата причины, неучаствуемого и участвуемого, [или вообще] сущности и энергии, этим, следовательно, нечестивцам, умышляющим тако­вое, — анафема, анафема, анафема.

3. [Энергия сущности нетварна.] Еще тем же самым мудрствующим и говорящим, что всякая естественная си­ла и энергия триипостасного Божества тварна, и на осно­вании этого принуждающим славить и саму божественную сущность как тварную (ибо, по святым, тварная энергия должна являть и естество как тварное, а нетварная должна начертывать и сущность как нетварную), и отсюда под­вергающимся опасности впасть уже в совершенное без­божие, и навязывающим чистой и непорочной христиан­ской вере эллинскую мифологию и служение тварям, и не исповедающим, согласно богодухновенному богословию святых и благочестивому мудрованию Церкви, что всякая естественная сила и энергия триипостасного Божества нетварна ,— анафема, анафема, анафема.

4. [Энергия сущности не вносит разделения в самую сущность и не нарушает ее простоты.] Еще тем же самым мудрствующим и говорящим, что от этого вообще происхо­дит в Боге сложение, и не послушествующим учению свя­тых, учащих, что в естестве не происходит никакого сло­жения от естественных [сил и энергии], и отсюда клевещу­щим не только на нас, но и на всех святых, явственно на­учающих часто во многих местах простоте в Боге и неслож­ности и — различию божественной сущности и энергии, так что различие это совершенно не вредит ни в каком отноше­нии божественной простоте (ибо не могли же они пытаться богословствовать в таком противоречии с самими собой), пустословящим, следовательно, таковое и не исповедаю­щим, согласно богодухновенному богословию святых и благочестивому мудрованию Церкви, что с этим боголепным различием вполне прилично сохраняется и божест­венная простота, — анафема, анафема, анафема.

5. [Имя «Божество» относится не только к сущности Божией, но и к энергии, т. е. энергия Божия тоже есть сам Бог.] Еще тем же самым мудрствующим и говорящим, что имя Божества говорится только о божественной сущности, и не исповедающим, согласно богодухновенному богосло­вию святых и благочестивому мудрованию Церкви, что оно налагается не меньше и на божественную энергию, и при этих обстоятельствах опять-таки почитающим всеми спо­собами одно [только] Божество Отца, Сына и Св. Духа, считать ли Божеством Их сущность или энергию (как и этому [почитанию] научают нас божественные тайноводцы), — анафема, анафема, анафема.

6. [В сущности Божией тварь не может участвовать, в энергии же — может.] Еще тем же мудрствующим и гово­рящим, что божественная сущность участвуема, как уже не стыдящимся вновь вводить в нашу Церковь злочестие массалиан, болевших тем же самым мнением, и не испове­дающим, согласно богодухновенному богословию святых и благочестивому мудрованию Церкви, что она совершенно необъемлема и неучаствуема, участвуема же божествен­ная благодать и энергия, — анафема, анафема, анафема.

7. Всем их злочестивым словесам и писаниям — ана­фема, анафема, анафема.

8. Исааку, по прозванию Аргиру, в течение всей жизни болевшему болезнию Варлаама и Акиндина, хотя и испро­сившему в конце своей жизни, как и часто раньше, обра­щение и покаяние от Христовой Церкви, но пребывшему в злочестии и в зле извергшему душу свою в исповедании ереси, — анафема, анафема, анафема.

9. Приснопамятному и блаженному царю нашему Анд­ронику Палеологу, собравшему первый собор против Вар­лаама, благородно предстательствовавшему Церкви Хри­стовой и оному священному собору, делами и словами и удивительными изустными речами утвердившему еван­гельские и апостольские учения, вышеназванного Варла­ама уничтожившему и отвергнувшему в самих ересях, пи­саниях и пустословии против нашей правой веры, как бла­женно пременившему свою жизнь в сих священных подви­гах и о благочестии доблестях и перешедшему к лучшему и блаженному оному упокоению,— вечная память, вечная память, вечная память.

10. Григорию, святейшему митрополиту Фессалоникийскому, соборно ниспровергшему в Великой Церкви Варла­ама и Акиндина, начальников и изобретателей новых ере­сей с их лукавым содружеством, дерзнувших объявить тварью естественную и неотделимую энергию и силу Божию и просто все вообще естественные свойства св. Трои­цы, но также и недоступный Свет Божества, воссиявший от Христа на [Фаворской] горе, — тварным божеством, и снова начавшим во зло Церкви Христовой вводить оные платонические идеи и эллинские мифы, [сему Григорию], мудро и весьма благородно воинствовавшему за общую Христову Церковь и истинные, непогрешительные учения о Божестве, и писаниями, словами и беседами всеми сред­ствами проповедовавшему и единое Божество и единого Бога триипостасного, энергийного, водящего, всесильного, нетварного, по божественным писаниям, а также и по бого­словам и экзегетам этих вопросов (назову Афанасия и Ва­силия, Григория и Иоанна Златоглаголивого, Кирилла и, кроме того, Максима Мудрого и Богоглаголивого из Да­маска, но также и прочих отцов и учителей Церкви), и явившемуся и словами, и делами их общником, спутником, согласником, ревнителем и сподвижником, [сему Григо­рию] — вечная память, вечная память, вечная память.

11. Всем о православии сподвижникам приснопамятно­го и блаженного сего царя и также его последователям и благородно предстательствовавшим Церкви Христовой словами, беседами, писаниями, научениями и всяким сло­вом и делом; уличившим в Церкви и вместе отвергнувшим лукавые и многовидные ереси Варлаама и Акиндина и единомысленных с ними; ясно же проповедовавшим апо­стольские и отеческие учения благочестия и злослывшим от злославных, и сооклеветаемым, и содосаждаемым с священными богословами и богоносными отцами и учи­телями нашими — вечная память, вечная память, вечная память.

12. Исповедающим единого Бога триипостасного, все­сильного, нетварного не только по сущности и ипостасям, но и по энергии, и утверждающим, что божественная энер­гия происходит из божественной сущности, происходит же нераздельно, и через «происхождение» устанавливающим неизреченное различие, а через «нераздельно» показующим преестественное единение, как установил и VI святой и вселенский Собор, [сим отцам] — вечная память, вечная память, вечная память.

13. Исповедающим, что Бог как по сущности несоздан и безначален, так, следовательно, и по энергии (причем безначальный берется явно не по времени) и что Бог совер­шенно неучаствуем и недомыслим по божественной сущ­ности, участвуем же Он для достойных по божественной и боготворной энергии, как говорят церковные богословы, [сим отцам] — вечная память, вечная память, вечная память.

14. Исповедающим, что: Свет, неизреченно воссиявший на горе преображения Господня, есть свет неприступный, свет неизмеримый, недомысленное излияние божественной светлости, неизреченная слава, пресовершенная слава Бо­жества, предсовершительная и безвременная слава Сына и царство Божие; красота истинная и любезная о божест­венном и блаженном естестве; естественная слава Божия и Божество Отца и Духа, в единородном Сыне возблистав­шее, как сказали божественные и богоносные отцы наши, Афанасий и Василий Великие, Григорий Богослов и Иоанн Златоуст, еще же и Иоанн из Дамаска; и потому просла­вившим сей божественнейший Свет как несозданный — вечная память, вечная память, вечная память.

15. Славящим Свет преображения Господня, с одной стороны,— как несозданный, по причине вышесказанного, с другой, однако же, не говорящим, что он есть пресущественная сущность Божия (поскольку она пребывает совер­шенно невидимой и неучаствуемой, ибо, по учению бого­словов, Бога никто не видел нигде, в том смысле, конечно, какого он естества); скорее же утверждающим, что он естественная слава пресущественной сущности, нераздель­но от нее происходящая и являющаяся по человеколюбию Божию очищенной в отношении ума, с каковою славою Господь наш и Бог приидет во втором и страшном Его при­шествии судить живых и мертвых, как говорят церковные богословы, [сим отцам] — вечная память, вечная память, вечная память».

Текст соборных актов приводится по книге Лосева А.Ф. «Очерки античного символизма и мифологии» СС 892-903.